Совсем весна в начале лета (с)

[Solah]

Вы будете смеяться, но у меня снова PWP. Не обещаю, что последнее, но следующий миник уж точно будет безрейтинговым, честно-честно. :)

Как обычно, флафф, разврат и сопли. А вот с собственно рейтингом этого безобразия я всё никак не могу определиться. Если вдруг кто поможет — буду очень признательна.

Кстати, палюсь здесь, чтобы два раза не вставать. Вот этот беспросветный хэппи-энд с феста — мой.

Название: «Видимость приличий»
Автор: Сола
Фэндом: «Отблески Этерны»
Категория: гет
Жанр: как обычно :)
Пейринг: тоже как обычно Рокэ/Елена
Рейтинг: заблудился между эркой и энцой
Размер: мини
Статус: закончен
Саммари: Вилки на торжественных приёмах не падают просто так, если приёмы эти — у регента Талига и его супруги.
Дисклеймер: Персонажи — Веры Викторовны, непристойное поведение — только и исключительно персонажей. Я за них краснею, словно маки в Эпинэ, но поделать ничего не могу.
Примечание: Фик с приветом Evangelaina. С большим таким и пламенным приветом.


Больше всего в придворной жизни Елена ненавидела торжественные приёмы.

Торжественный приём — это необъятный шумный зал, это огромный стол, уставленный блюдами одно другого изощрённее, это целая армия до отвращения серьёзных гостей, большинство из которых только и думает, наивежливейше улыбаясь, как бы сделать собеседнику гадость. Это нестерпимая духота, это, в конце концов, бесконечно долгие минуты, постепенно становящиеся бесконечно долгими часами. Подобное времяпровождение Елена терпеть не могла ещё в Урготелле, но в Олларии — в Олларии оно стало просто невыносимым. Потому что в Урготелле на всех этих приёмах рядом не сидел человек, при одном взгляде на которого Елене хочется немедленно выставить всех вон, вцепиться в его руку и долго-долго целовать самые синие на свете глаза.

Именно поэтому она сейчас очень старается не смотреть направо: разумеется, ни для кого в Золотых Землях не секрет, что жена регента Талига влюблена в своего мужа, как распоследняя закатная кошка, но выказывать чувства на людях? Вот ещё не хватало.

По левую руку от Елены сидит Робер, рядом с ним — Марианна, и от этого принцессе становится чуточку легче. Рокэ повезло ещё больше: угол стола отделяет его от Марселя, и они то о чём-то перешёптываются с весьма загадочным видом, то тихонько посмеиваются — над скорбными минами сидящих неподалёку послов, надо полагать.

Напротив послов, почти у окна, сидит Лионель, погружённый в явно невесёлые раздумья. Его брат кажется гораздо более жизнерадостным, хотя взгляды, которые он то и дело бросает на Франческу, более чем красноречивы — и Елена не может не сочувствовать, потому что слишком хорошо понимает эти взгляды. Ведь стоит ей протянуть руку — и она дотронется до Рокэ: до его пальцев, или до плеча, или до щеки, или даже до губ. Воспоминания о прошлой ночи — о многих, многих прошлых ночах — пронизывают мелкой дрожью, обволакивают сладкой истомой, и нельзя, ни в коем случае нельзя прикрыть глаза, потому что тогда замелькают и картинки, будоражащие и совершенно непристойные. Чёрные волосы, рассыпавшиеся по обнажённым плечам, пахнущие «Дурной кровью» губы, извивающиеся, сплетающиеся тени на стенах и потолке… И его стоны ей в шею — самая лучшая на свете музыка.

…Елена дышит медленней и глубже, упрямо улыбается, кивает кому-то нагло её разглядывающему. Рокэ берёт что-то со стола — мелькает чёрный рукав камзола и белый манжет рубашки. Смеётся — теперь уже отчётливо, низко и бархатисто, — Елена вцепляется в салфетку и смотрит на блюдо с яблоками. Только на блюдо с яблоками: красными, спелыми, наверняка мягкими и сочными… В горле почти пересыхает — Елена осторожно тянется за вином, и его глоток кажется ей свинцом раскалённым. Шорох справа — и она едва не проливает это горячее, как пламя Заката, вино.

Поставить бокал ровно между тарелкой и блюдом кажется непосильной задачей, но Елена с ней справляется. Кружево корсажа щекочет грудь, тонкие прядки волос на затылке, потихоньку высвобождаясь из причёски, скользят по шее — мучительная, невыносимая пытка. Дышать почти нечем — и Елене как никогда хочется упасть в обморок. Чтобы Рокэ подхватил, унёс — и никуда не уходил больше, чтобы остался с ней, только с ней одной.

Снова шорох — и вдруг до её колена дотрагивается чья-то ладонь. Чья-то? Елена прищуривается: лишь у одного человека здесь хватит наглости совершить подобное, и человек этот — сидящий рядом с ней её супруг.

Ног сквозь тонкую ткань чулок касается прохладный воздух — ласково касается, а вот рука, уже на бедре, сжимается отнюдь не ласково — и Елена давится неслучившимся вдохом. Не смотреть, не смотреть, не смотреть направо — выражение лица у Рокэ наверняка совершенно невозмутимое, и Елена это знает, — а вот выдать себя она боится.

Пальцы Рокэ — какие горячие! — пробираются под платье и теперь медленно ласкают прикрытое чулком колено, но скоро они поднимутся выше… Внизу живота настойчивой волной бьётся желание, Елена из последних сил не кусает губы — а пальцы, пальцы действительно поднимаются выше, дразнят, скользят по внутренней стороне бедра — издеваются — проникают под ткань белья.

Ро-о-окэ!.. Елена захлёбывается стоном, почти вскриком, хочет отстраниться, отодвинуться хоть ненамного — а вместо этого подаётся вперёд, ему навстречу, едва не сбивая рукой бокал. Не зная зачем, не зная как — широко открывает глаза, вновь улыбается, будто бы всё в порядке, будто бы её не доводят сейчас до немыслимых пределов наслаждения. Она видит всё и всех — но не понимает, не может осознать, что именно видит. Вот только Марианна — она почему-то очень тепло улыбается, и Елена запоминает эту улыбку.

Влажно, горячо, резко и сильно — о да-а-а… Подол платья ползёт вниз, и сейчас это кажется ещё одной изощрённой пыткой — а Рокэ то чуть замедляется, то ускоряется вновь. Вдох, выдох — а снова вдох только через несколько секунд, иначе не успеть… Елена стискивает колени, подаётся вперёд ещё — ближе, теснее к его руке, почти насаживаясь… о-ох. Дышать, дышать, не стонать, не прикрывать глаза, не кусать губы — и по-прежнему улыбаться.

Елена неловко дёргает ладонью — задевает рукавом вилку, и она падает, оглушительно зазвенев — странно, на полу ведь ковёр… Елена не может больше, она нестерпимо хочет Рокэ сейчас — почувствовать, тоже ласкать, тоже любить, тоже доводить до исступления… Он сам виноват, в конце концов! И теперь ей наплевать на всех этих гостей: супруга Рокэ Алвы достойна своего мужа, только и всего.

Елена наклоняется за вилкой — мешает его рука, она целует запястье, осторожно отстраняет его, — и сползает на пол, едва не сдёрнув скатерть и не опрокинув, кажется, тарелку и бокал. Под столом темно — но у неё перед глазами всё плывёт, так что это неважно, — садится ощупью, устраивается поудобнее, чуть разворачивается, обхватывает ноги Рокэ, прижимается грудью к его коленям — он пытается её удержать, и Елена ловит губами его пальцы, проводит по ним языком… Тихий вздох сверху ей, должно быть, только мерещится.

Она целует его бёдра прямо сквозь плотную ткань — зная, что он всё равно чувствует эти поцелуи, — дразнит, теперь её очередь, — прикасается к нему, уже возбуждённому, и вздрагивает сама. Застёжки поддаются на удивление легко — правильно, сейчас она бы их и сломать могла, — а вот под рубашку забраться ладонями не так-то просто, но ей удаётся и это. Он горячий, он весь до невозможности горячий — и его жар передаётся ей, она нетерпеливо приспускает бельё, но целует всё равно не сразу, сначала — вокруг, а руками пока можно сжать его ладони, переплести его пальцы со своими.

А когда целует… Так нежно, тонкая кожица словно пылает под её губами, под её языком. Елена чувствует ответ Рокэ — и дрожь, и судорожное стискивание пальцев, и солоноватые капли. Она слизывает их, ласкает головку — и больше всего на свете ей хочется услышать его стон, хриплый и безудержный.

Жемчужная сетка на голове ужасно мешает, цепляясь за край скатерти, — и Рокэ смахивает на пол совершенно лишнее сейчас украшение. Теперь, наверное, даже самые слепые, глухие и невнимательные всё поймут — ну и кошки с ними!

Ритм, держать ритм… Как в музыке, как он поёт, как терзает гитару, как терзает её саму — мучает и дарит невероятное наслаждение. Пусть дрожит, пусть кусает губы, пусть сдерживает стоны — толкается ей в рот, едва сдерживаясь. Она — всегда его, а вот сейчас он её, совсем её… Она сжимает его ещё и рукой, обхватывает губами крепче, танцует языком — пляска, именно безумная пляска, с ним ведь нельзя иначе, только бесноваться, и сгорать, и возрождаться снова.

Елена чувствует, что Рокэ не продержится теперь долго — и сама от осознания этого на грани. Ещё сильнее, ещё быстрее — кажется, будто она слышит его сердце. Будто она сама — его сердце, биение крови у него в жилах. Чувствуй меня, родной мой, чувствуй…

Рокэ, Рокэ, Рокэ… Он бьётся в судорогах, сдерживаемых немыслимым усилием воли, но всё равно ощутимых, — а Елена глотает его семя. Потом она пытается отдышаться — а вставать с колен и садиться обратно за стол чудовищно не хочется. Хочется так дальше и сидеть у его ног, уткнувшись лбом ему в колено. Но вставать надо — и Елена утирает губы на всякий случай, приводит в порядок одежду — и его, и собственную… ах да, вилка. А растрёпанные волосы — это уже неважно, видимости приличий вполне достаточно за неимением собственно приличий.

Елена садится в своё кресло и улыбается — кажется, получается чересчур довольно. Она по-прежнему не смотрит на Рокэ — но точно знает, что её маленькая месть удалась.

Скорее бы ночь — или не ночь, просто остаться наедине…

Выражения лиц у гостей — в большинстве своём непередаваемые: кто-то злится на столь вопиющее, прямо-таки немыслимое нарушение этикета, кто-то силится казаться невозмутимым, но отнюдь не преуспевает в этом, кто-то сдерживает усмешку, а кто-то, удивительное дело, так ничего странного и не заметил. Робер старательно отводит глаза, Марианна, лукаво улыбаясь, смотрит то ли на Рокэ, то ли на Марселя. Елена наконец поворачивает голову направо — Марсель невозмутимо поправляет скатерть, а Рокэ… Он сейчас ещё бледнее обычного — или это только так кажется из-за горящих на щеках пятен румянца, — а лицо у него совсем спокойное. Елена любуется чеканным профилем, и Рокэ, почувствовав её взгляд, тоже смотрит на неё — в синих, как вечер за окном, глазах плещется упоительная нежность.

И приём теперь отчего-то заканчивается очень быстро.

@музыка: Lauren Christy — Color of the Night

@настроение:

@темы: шипперское, творчество, фанфики, струнный дуэт, Отблески Этерны

Comments

[Eleonore Magilinon]

Ох, солнышко моё, всё-таки нерейтинговый я человек...)))))
Но знаешь, что... В этом фике не только НЦа, там ещё потрясающее, настоящее счастье и радость жизни, вот заряд этот чувствуется через текст. Мне подняло настроение, очень-очень)))))

[Solah]

Eleonore Magilinon, знаю, что нерейтинговый, и была уверена, что не стоит тебе это читать. Но если ты прочитала, а тебе понравилось и даже настроение подняло — ура-ура-ура. :)

[Дашка-Википедия]

Сне-е-ежа...
Ну ты превзошла саму себя, скажу я тебе! Это ж... нет, это не просто "рейтинг", это действительно что-то едва пристойное, откровенное, живое, страстное... просто вот самая настоящая энца с видимостью приличий - правильное ты название выбрала!
...думаю, не нужно уточнять, что мне понравилось?)

Кстати, вот это ощущение - реальности - имхо, остается после твоей "Брачной ночи" и вот этого. Остальное почему-то менее ярко.

[Solah]

Дашка-Википедия
Я такому отзыву рада просто непередаваемо. Эпитеты — мр-р. Спасибо тебе огромное.
Ты думаешь, что это НЦа, а не эрка?
И, кстати, если бы не название, которое пришло само и безумно мне понравилось, прозябать бы этому фику безвестным в закромах моего ноутбука. А с названием аж выложить захотелось.

Кстати, вот это ощущение - реальности - имхо, остается после твоей "Брачной ночи" и вот этого. Остальное почему-то менее ярко.

Забавно. «Ночь в лиловом» и это — наиболее рейтинговые мои вытворения. :)
А саму себя мне ещё только предстоит превзойти. Меня Ева — страшная женщина! — на миди накурила. НЦшное.

[Мика*]

ммм... бедная девочка... Не, ммм... бедные гости... А? Бедный Алва? Не, бедных Алвов не бывает. Итого: как разогнать светскую обжираловку за 15 минут. Качественно разогнали. Ну, там много кому самим есть, куда разгоняться, т.ч. живы будут.

[Solah]

Мика*

Спасибо большущее. :) А Елена — почему же она «бедная девочка»? Приём закончился быстро, супругу за неподобающее доведение поведение отомстила… Всё ровно так, как она хотела.
И Рокэ — да, тоже совсем не бедный, а о-о-о-очень даже довольный.

как разогнать светскую обжираловку за 15 минут

Любовь — страшная сила.

[Мика*]

Solah, ну, сначала бедная. Потом - кто не заховался... и всё такое.

[Solah]

Мика*, вот именно!

[AlChay]

Solah
Нет, оно все-таки потрясающе. У тебя очень волшебный рейтинг - он действительно получается красивым. Даже тогда, когда непристойно, все равно красиво и не пошло. Я даже могу это читать и чувствовать себя при этом хорошо! Странно... По ощущению очень хорошо, кажется МНЕ так нравится больше, хотя Лионеля из финала убрали зря. Так хорошо, очень хорошо, но почему бы и Ли не оставить, он там был тоже крайне красив и очень уместен... Кансильер однако... и это он знает "как разогнать светскую обжираловку за..." но ему требовался толчок. Хм... а пинать чета Алва умеет как никто другой, не захочешь - полетишь!


Хм... нет, это еще не все! Лионеля на базу! Они с Марселем должны, всех разогнав - А Рокэ к ним потом тоже присоединится, ненадолго, пока супруга будет измученно спать...

[Solah]

Evangelaina, спаси-и-и-ибо. :)))

Лионеля попробую вернуть.

Лионеля на базу! Они с Марселем должны, всех разогнав -

Тогда там ещё должен быть как минимум Эмиль.

[AlChay]

Solah
Пусть будет и Эмиль!

[Solah]

Evangelaina, бедный погреб господина регента.

[AlChay]

Solah
Да ни... Там на всех хватит!!! По крайней мере таких ценных...

[Алмазная Максвелл]

о боже, это офигенно!!11классная гетная нца!!111

[Solah]

Алмазная Максвелл Я очень-очень рада, что вам понравилось.)))

[Алмазная Максвелл]

Solah ну так оно реально классное) и гетное, что вообще приводит меня в дичайший восторг

[Solah]

Алмазная Максвелл, мр-р-р, я просто счастлива. :) И что вам вообще понравилось, и что понравилось как гет.

[Алмазная Максвелл]

Solah всегда рада похвалить няшку автора, когда попадаю ня то что следует хвалить))

что понравилось как гет.

гет-гет-гет!!!1111расрас больше гета!

[Solah]

Алмазная Максвелл, да-а-а-а! Гета должно быть мно-о-о-ого.))

всегда рада похвалить няшку автора, когда попадаю ня то что следует хвалить))

Вы читатель-мечта, однако. :)

[Алмазная Максвелл]

Вы читатель-мечта, однако.

гг это я поначалу кажусь такой))) потом все обнаруживают что я злобный социопат-трололо)))

[Somewhere]

Омг!.. Нет, по настроению это точно НЦа
Блин, я даже не думала, что ты такое пишешь)) и это очень-очень круто!))
И на знатном приеме ведь!)) на самом деле, я люблю сюжеты, где девушки начинают вести себя не так, как положено... только обычно не НЦа имеется в виду))))

[Solah]

Somewhere, я подумала и решила, что настроение настроением, а всё-таки непосредственно действо тут на НЦ не тянет.

Блин, я даже не думала, что ты такое пишешь))

Я сама не думала, что способна на такое. Но эти двое — они такие. Это всё они!

И на знатном приеме ведь!))

Влюблённым принцессам такие мелочи неинтересны. Влюблённым регентам так тем более…

[Somewhere]

Solah, да, непосредственно - не тянет, пожалуй.))

даа, что творит с людьми любовь!))

[Solah]

Somewhere, хотя нередко считают, что как раз описанное здесь — это даже откровеннее и рейтинговее собственно… м-м… ну, НЦы.

даа, что творит с людьми любовь!))

Угу.
А уж что любовь персонажей творит с авторами…

[Somewhere]

Solah, есть такое, да. О.О
а-а-а, точно-точно!!)))

[Хелика]

А вот теперь я это прочитала)) В голове сложилась трешовая картина про гостей которые за столом весело обсуждают происходящее. Я пошлый, я очень очень пошлый